Фарит Гареев
"Мояпомойка"
"Мояпомойка" - именно так, слитно, а не раздельно, называют ее все. Давно уже называют. Настоящее ее имя всеми почти позабыто. Во всяком случае, мало кто из жителей окрестных домов помнит, что когда-то ее звали Ириной Васильевной.
Происхождение этого прозвища объясняется следующим образом.
Большую часть своего времени "Мояпомойка" занята поиском и сбором пустых бутылок. С тем, само собой, что бы сдать их приемщику стеклопосуды, и на вырученные деньги приобрести бутылку самого дешевого вина. Есть у нее, видимо, еще какие-то источники дохода, но назвать их сложно. Этот же самый наглядный. Вернее - заметный.
Подобно небольшому трактору, ежедневно утюжит "Мояпомойка" все окрестности в поисках пустых бутылок, не брезгуя заглядывать и на помойки, - огороженные кирпичной подковообразной стенкой мусорные контейнеры. И все, вроде бы, ничего, - роется себе и роется... Кому какое дело? Мало ли их таких в наше время, - выброшенных скорее реформами, чем судьбой на обочину жизни? Но одна особенность поведения "Моейпомойки" разительно отличает ее от поведения других таких же, как она, горемык. Если последние при виде прохожего, как правило, конфузятся, то "Мояпомойка" ведет себя совсем иначе. Стоит только кому-либо приблизиться к помойке с мусорным ведром, или же просто мимо пройти, как "Мояпомойка (в том, конечно, случае, если роется она в мусорном контейнере) начинает скандалить.
- Моя помойка! - верещит она, расставив руки, как вратарь футбольный. - Моя!
- Да ты чего, - тянет в недоумении человек с ведром, - чего?.. Я же только ведро опорожнить... Нужна мне твоя помойка... Дай пройти.
А та наседает:
- Моя помойка! Моя...
Те из человеков, что позлей, пообстоятельней, обычно отодвинут ее в сторону, и, справив свое дело, уйдут. Но есть и такие, кто в силу своего небойкого характера вынужден ждать до тех пор, пока "Мояпомойка" не покинет свои законные владения.
Законные, - потому что точно такие же скандалы она закатывает и в том случае, если заметит поблизости конкурента. Впрочем, отношения с последними выяснены давно и бесповоротно. Во всяком случае, те из конкурентов, кто уже сталкивался с ней в нешуточном конфликте за право владения территорией, предпочитают обходить "Моюпомойку" стороной. Разве что, новички этого промысла еще пытаются конфликтовать с ней. Но и эти спустя самое малое время отступают, напуганные той решимостью, с какой "Мояпомойка" бросается на защиту своих интересов.
Отношение к "Мойепомойке" у жителей окрестных домов сложное. Даже и не определишь вот так, сразу, чего в нем больше, - жалости, брезгливости или же еще чего. Вот, скажем, выходит она из подъезда, и направляется по своим делам, а вечные старушки на скамейке перебрасываются меж собой шепотком:
- Гляньте-ка, "Мояпомойка" пошла...
- И куда спозаранку?
- Бутылки свои собирать, знамо дело... Куды же еще? Ох, не приведи Господи!..
Старушки смотрят ей вслед, - кто с жалостью, кто с осуждением... А кто и со злорадством. Они-то еще помнят, что в прошлой своей жизни называлась "Мояпомойка" Ириной Васильевной. И что была она в той своей жизни вполне приличным, уважаемым и даже успешным человеком. И если бы не водка проклятая, то так и звалась бы она Ириной Васильевной, и жила бы себе обычной человеческой жизнью, ничем от других прочих не отличной.
Она же бредет себе, куда глаза глядят, - давно немытая, плохо причесанная, в давно не стиранном, да и не глаженом платьице. Настоящий ее возраст определить трудно, практически невозможно. Увидишь со спины, - вроде бы нестарая еще женщина. А взглянешь на лицо... Ох, лучше его не описывать!
Но чаще всего взрослые ее просто не замечают. Вернее, - старательно делают вид, что не замечают. Пройдут мимо, устремив свой взор куда-то вдаль, только нос непроизвольно поморщат. Уж больно неприятный запах окружает "Моюпомойку" плотным облаком.
И только дети, блаженные в своем неведении всей жестокости этого мира, каждое появление "Моейпомойки" во дворе встречают с энтузиазмом. Правда, внутреннее свое и немалое, надо добавить, ликование до поры до времени скрывая.
Заметив "Моюпомойку", дети перемигиваются, и начинают стягивать вокруг нее охотничье полукольцо. Стайкой непуганых воробьев окружают они ее, и, завершив окружение, заводят дразнилки, всяк на свой лад.
- Мояпомойка! - выкрикивают они, гримасничая и улюлюкая. - "Мояпомойка"! куда идешь?! Опять на помойку?! А там уже дяденька один рылся! Он все бутылки унес!.. Ха-ха-ха! "Мояпомойка"! Дура ты несчастная!..
"Мояпомойка" реагирует именно так, как того и хотелось бы детям. Застигнутая врасплох, она застывает на недолгие мгновения одинокой птицей, затравленно озирается полубезумным взглядом, а затем, взмахнув руками, бросается вслед за детьми. Страшная, с синюшным лицом алкоголички, она бежит за ними сломя голову... Но бегает она очень плохо, - куда уж ей угнаться за пострелятами? А те несутся прочь, донельзя довольные неожиданным развлечением.
Но еще большее удовольствие сорванцы получают от другой игры. Если появление "Моейпомойки" во дворе они еще могут проигнорировать, особенно в том случае, если заняты какой-либо своей слишком занятной детской игрой, то уж тот момент, когда роется она на помойке, - никогда и ни за что! Надо так полагать, что удовольствие, которое они получают от этого варианта игры, ни с чем другим не сравнимо.
Предварительно дети выбирают двоих водящих. Остальным же отводится роль простых зрителей. Что интересно, иногда дело чуть ли не до драки доходит, - настолько каждому хочется войти в круг избранных. Но чаще дети просто считаются, и два счастливчика направляются к помойке, возглавляя группу поддержки.
Гордые своей избранностью, водящие приближаются к помойке, лица у них равнодушные, и только глазенки поблескивают шальным блеском. Как и у остальных, впрочем. "Мояпомойка", ни о чем не подозревая, роется в очередном контейнере. Дети идут... Вот они уже почти миновали ее... И вдруг один, указывая рукой в сторону контейнеров, кричит:
- Оба-на! Ты гляди, чего выбросили!
- Где?! - восклицает второй, останавливаясь и вертя головой.
- Да вон же, вон!
- Ух, ты! - наконец-то якобы замечает второй... И начинается.
Водящие, уже заранее зная весь дальнейший ход событий, бросаются к помойке. Но с таким расчетом, что бы вовремя притормозить и улизнуть. Попасть в руки "Моейпомойке" больших охотников нет.
- Моя помойка! - верещит "Мояпомойка" пропитым своим и сорванным голосом. - Моя!
Группа поддержки, понятно, откликается эхом:
- "Мояпомойка"! Ха-ха-ха! "Мояпомойка"!!!
"Мояпомойка" останавливается. Рядом с ней всегда стоит сумочка, уже набитая найденными бутылками. Остатками невеликого своего разума "Мояпомойка" решает, что ей делать, - забыв про сумочку, броситься за обидчиками, или же остаться на месте, что бы сохранить сумку... Которая, конечно же, никому не нужна. Дети же скандируют:
- "Мояпомойка!" Ха-ха-ха! "Мояпомойка"!..
Когда же она все-таки бросается за детьми вдогонку, тех уже и след простыл...
Конечно, если случаются в такие минуты рядом взрослые, из тех, конечно, кто посовестливей, то вступаются они за убогую. И частенько детям нешуточно перепадает за их проделку... Но это бывает крайне редко. В самом деле, - как же ты за ними углядишь, пострелятами? К тому же... Они - дети. А дети - они дети и есть.
******
