Фарит Гареев
На скамейке, в городском сквере.
"Боль, отложенная на потом, - самое
чудовищное, что дано пережить человеку."
Джером Д. Сэлинджер. "16 Хэпворта 1924 года"
- Папа, я устала, - девочка вырвала ручонку из руки мужчины, и остановилась посреди тротуара. Мужчина, по инерции, сделал еще два-три шага, и тоже остановился. Он долго, медленно, оборачивался, и несколько секунд после этого отстранено смотрел на дочку, точно не узнавая ее, но затем спохватился, и заулыбался смущенно.
- Я устала, папа, - повторила девочка. - Я хочу отдыхать.
- Хорошо, - продолжая смущенно улыбаться, ответил мужчина. - Только, знаешь что, Иришка... Давай, мы вон до той скамейки дойдем? Во-он до той, видишь?
- До то-о-ой?!
Мужчина потер пальцами виски и, улыбаясь через силу, спросил:
- Ну, хочешь, я тебя на руки возьму?
- Я уже большая, - девочка передернула плечами и гордо, даже чуть заносчиво взглянула на отца. - Сама дойду. Пошли. - Девочка в четыре шажочка нагнала мужчину, схватилась за его руку, и потянула вперед.
Эти двое... Девочке было лет шесть, не больше. Коротко стриженная, одетая в джинсовый комбинезончик с веселой мультяшной аппликацией на передничке и светло-зеленую футболку, она вполне сошла бы за мальчика, если бы не две, украшенные синей и зеленой бабочками заколки в неровно, наспех, расчесанных волосенках. Мужчина одет был в тесные синие джинсы и белую футболку, чистую, но заметно мятую. Возраста он... Впрочем, трудно было определить его настоящий возраст вот так, навскидку. С одной стороны - у него была легкая, почти что юношеская фигура. С другой - небольшая, но хорошо заметная в черных волосах седина. Но главное, что вводило в сомнение относительно возраста мужчины, - это его лицо. Чистое, мальчишеское, с одной только глубокой морщинкой у переносицы, похожей на галочку в ученической тетрадке, в тоже время оно было нездорово опухшим, и еще - изрядно помятым. Как и футболка на нем... А пожалуй, даже несколько больше.
Скамейка, на которую указал мужчина, стояла на выходе из небольшого городского сквера. Сквер этот был старый, и слегка запущенный. По внешней его части росли высокие, с толстыми стволами старые тополя. Вглубь сквера вела широкая асфальтированная дорожка, по обе стороны которой тянулись низкие и ровные, по всему, совсем недавно подстриженные кусты акации и барбариса; за кустарником, на газонах, густо росли большие дерева диких яблонь вперемешку с невысокими, года два-три назад посаженными елочками. От центральной дорожки, по всей длине которой были расставлены парковые скамейки со спинками, во все стороны расходились узкие боковые дорожки, - вплоть до большой круглой клумбы в глубине сквера. Перед клумбой дорожка делилась на две, зубцами гигантской вилки охватывая и ее, и, дальше, центральную, квадратную, площадку сквера, по периметру обсаженную все теми же кустами акации и барбариса. Что находилось далее, видно не было, поскольку на площадке этой густо, вплотную друг к другу, росли высокие, с темноватой хвоёй, ели.
Мужчина и девочка подошли к одной из двух скамеек на выходе из сквера. К той, что стояла в густой тени тополей. Девочка незамедлительно взобралась на скамейку и немного поерзала, устраиваясь поудобней. Мужчина остался стоять рядом.
- Ну, чего же ты, папа, стоишь? Садись! - потребовала девочка и чуть подвинулась, освобождая место рядом с собой. Мужчина, улыбаясь, осмотрел всю длину скамейки, но ничего не сказал.
- Садись, папа! - девочка даже шлепнула по скамейке ладошкой, показывая, где именно надо ему сесть.
Мужчина опять улыбнулся и сел рядом с дочерью. Некоторое время он сидел без движения, потом приподнялся и вытащил из заднего кармана джинсов несвежий носовой платок. Не садясь обратно, он быстро вытер пот с лица и, втиснув платок в прежнее место, вытащил из другого, уже переднего, кармана джинсов сплюснутую и шибко мятую пачку дешевых сигарет без фильтра. Сигарета, с большими предосторожностями извлеченная оттуда, соответствовала состоянию пачки. Мужчина критически осмотрел сигарету, усмехнулся, и стал медленно разминать и расправлять ее пальцами. Когда он закурил, девочка недовольно поморщила носик и сказала:
- Шесть.
- Что, - не понял мужчина, - пять?
- Ты уже шесть сигарет выкурил, - девочка вздохнула. И как-то странно это у нее получилось... По-взрослому. - Пока мы гуляли.
- Да?
- Да...
Мужчина посмотрел на дочку, помолчал и вдруг сделал такое движение рукой, точно хотел выбросить сигарету. Девочка заметила это и упредила его движение.
- Кури, папа, - опять что-то недетское послышалось в ее интонации. - Зачем же выбрасывать? Ты же за нее деньги заплатил.
Мужчина поперхнулся и закашлялся.
- Ты что, - подавился? - снисходительно глядя на отца, спросила девочка.
Мужчина все никак не мог остановить кашель. Девочка быстро отвела ручонку и изо всех силенок принялась стучать кулачком по его спине.
- Спа... Спасибо, Иришка, - кашляя, поблагодарил дочку мужчина.
- Да не за что, папа... - теперь не только во взгляде, но и в интонации девочки чувствовалась снисходительность.
Мужчина поспешно и глубоко затянулся сигаретой, и долго сидел, напряженный, не выпуская дым обратно из легких и сдерживая кашель. Наконец, глухо кашлянув, он выдул дым из легких и, еще несколько раз глухо кашлянув, стал курить уже спокойно. Девочка взглянула на него, потом оперлась ручонками о край скамейки и, низко опустив голову, стала болтать ножками.
- Плохие у тебя сигареты, папа, - вдруг сообщила она, принюхиваясь к сигаретному дыму.
- Разве? А по-моему, сигареты как сигареты... - мужчина глубоко затянулся сигаретой и, выдувая дым обратно, спросил: - А с чего ты взяла, что они плохие?
- Они плохо пахнут.
- Плохо?
- Просто ужасно, - подтвердила девочка, явно подражая кому-то из взрослых.
- Да?
- Да.
Мужчина затянулся напоследок и бросил выкуренную на одну треть сигарету на асфальт.
- А вот у дяди Леши они хорошо пахнут, - сказала девочка, глядя на дымящийся окурок.
- Ах, вон откуда ветер дует... - желчно улыбнулся мужчина и придавил окурок ногой. - Так это потому, Иришка, что дядя Леша хорошие сигареты курит. Мальборо, например...
- А почему ты это Мар... Мальборо не куришь?
- Почему? - мужчина помолчал и пожал плечами. - Наверное, потому что мне вот эти сигареты нравятся.
- А мне нравятся, какие у дяди Леши.
Мужчина помолчал, хмурясь.
- У меня, Иришка, денег нет, что бы такие сигареты курить.
- А почему у дядя Леши они есть?
- Почему? Да потому что дядя Леша у нас - бизнесмен, - мужчина помолчал, что-то вспоминая. - Или, как говорили раньше, когда я маленьким был, - буржуин.
- Ну да, - буржуин! Какой же он буржуин? Буржуины, папа, они же совсем не такие! - убеждено сказала девочка.
- А какие же они, по-твоему? - подыгрывая дочери, изумленно вскинул брови мужчина.
- Пузатые. Толстые. А еще они так смешно одеты! У них такие большие- пребольшие шапки! Вот такие!!! - девочка показала руками, какие у этих самых буржуинов шапки. - А разве дядя Леша пузатый?
Мужчина помолчал.
- А где же ты, Иришка, пузатых буржуинов видела?
- На картинке.
- На какой еще картинке?
- В книжке. Мне мама сказку в книжке читала.
- Мама? - мужчина вдруг побледнел и поспешно, не вставая, вытянул из кармана сигаретную пачку.
- Мама, - продолжила девочка, не заметив замешательства отца. - Там про мальчика было. Про хорошего мальчика.
- Про какого еще мальчика? - спросил мужчина, прикуривая прямо от окурка; он уже овладел собой.
- Его звали... Его звали... - девочка помолчала, вспоминая. - Вспомнила! Его Мальчиш-Кибальчиш звали! А еще там был другой мальчик. Плохой. Его так и звали - Мальчиш-Плохиш. Он этим буржуинам помогал.
- Мальчиш-Плохиш... - задумчиво повторил мужчина. - Мальчиш-Кукиш...
Договорить он не успел, потому что перед скамейкой остановился мужчина. Этому на вид было лет тридцать пять. Несмотря на жаркий день, одет он был в темно-серый, с отливом, костюм. Черный, тоже с отливом, галстук туго стягивал ворот белой рубашки. Легкая, но не чрезмерная, а такая, тютелька в тютельку полнота, и лоснящееся, хорошо выбритое лицо, и гладко зачесанные назад волосы делали его похожим героя рекламных роликов определенного пошиба. Уж очень он солидно выглядел, этот мужчина... Пожалуй, - даже чересчур солидно.
- Здорово, Сергей, - поздоровался он.
- А, Женька... - мужчина на скамейке немного смешался, привстал было, но тут же сел обратно. - Привет...
- Как поживаешь? - спросил солидный, протягивая мужчине на скамейке руку для рукопожатия.
- Нормально, - ответил мужчина, с видимой неохотой пожимая протянутую руку.
- С дочкой прогуляться вышел?
- Ну.
Некоторое время солидный, морща лоб, смотрел на мужчину, потом достал из кармана снежной белизны носовой платок, не разворачивая, аккуратно промокнул им лоб и лицо, и, уже засовывая платок обратно в карман, сказал:
- Ну и жара сегодня... И это - с утра! Интересно, что же днем будет? - он вопросительно посмотрел на мужчину на скамейке, очевидно, ожидая, что тот подхватит предложенную тему.
- Да, жара... - нехотя откликнулся мужчина на скамейке и смолк. Солидный несколько времени выжидательно смотрел на него, потом глянул на наручные часы.
- Ого!.. Ты извини, Серега, но я пойду. Спешу очень, - солидный помолчал и добавил: - На совещание тороплюсь. В мэрии, знаешь
- Давай... - лениво ответил мужчина на скамейке.
Солидный повернулся и неспешно зашагал прочь. Мужчина посмотрел ему вслед и криво усмехнулся.
- Пап, а это кто? - спросила девочка.
- Это? Да так... Одноклассник.
Мужчина замолчал. Девочка пытливо взглянула на него, ожидая продолжения, но мужчина молчал. Она вновь опустила голову и принялась болтать ножками. Мужчина тоже опустил голову и стал быстро курить. Время от времени он поднимал голову и, быстро и нервно облизывая губы, и, тут же утирая их тыльной стороной руки, посматривал на другую сторону улицы.
Там, на другой стороне улицы, чуть поодаль от автобусной остановки, расположен был небольшой коммерческий ларек. Рядом с ларьком, в двух-трех метрах от него, стоял небольшой, белый, с красно-синей рекламной полоской наискось, ящик-холодильник с мороженным. Кроме того, возле самого ящика с мороженым пристроились две старушки с поставленными на асфальт ведрами с жареными семечками. Продавщица мороженого, толстая тетка в белом халате, оживленно разговаривала со старушками.
- Пойти, что ли пивка взять? - негромко, с сомнением в голосе, словно бы советуясь с самим собою вслух, спросил мужчина. И покосился на дочку. Та внезапно перестала болтать ножками.
- Ты сегодня уже выпил одну.
- Так ведь... Смотри как жарко сегодня, Иришка! С утра - и такая жара!.. Я даже вспотел, видишь...
- Ты каждый день утром пиво пьешь, - девочка перебила отца.
- Ну и что? Пиво, если хочешь знать, Иришка, оно, знаешь, какое полезное? - мужчина криво усмехнулся. - Особенно - утром...
- А вечером ты пьешь водку, - опять не дослушав отца, заявила девочка и качнула ножками.
- Есть таковая закономерность... - смущенно признался мужчина.
- А потом, ночью, ты кричишь.
- Ну да?! Вот уж чего не замечал, того не замечал...
- Ты и сегодня ночью кричал.
- Разве?
- Да!
Они помолчали.
- А как я кричал? - поинтересовался мужчина, искоса глядя на дочку. - Громко?
- Нет, не очень... Сегодня - не очень.
- Дела... - мужчина покраснел, и достал еще одну сигарету. Он прикурил прямо от окурка и задумался.
- А хочешь, я тебе покажу, как ты кричал? - внезапно спросила девочка.
- Что?!
- Ты вот так кричал, - девочка помолчала немного, и вдруг негромко и протяжно закричала, видимо, иммитируя ночной крик отца. Не смотря на то, что кричала она негромко, да и голосок ее детский вряд ли мог достичь силы и высоты голоса взрослого человека, что-то страшное, нечеловеческое тем не менее слышалось в этом крике.
- Тише, тише, Иришка! - воскликнул мужчина, испуганно оглядываясь вокруг. Девочка резко оборвала крик и внимательно, чуть хмуря светлые бровенки, посмотрела на отца.
- Значит, так я кричу?
- Так, - подтвердила девочка. Она помолчала и спросила: - Нравится?
Мужчина кашлянул, но ничего не ответил.
- Ну, хоть одну бутылку, Иришка? - спросил мужчина немного погодя, делая еще одну попытку получить согласие дочери. - Только одну... Разрешишь?
- Ты каждый день так говоришь утром... - вздохнула девочка.
- А что я каждый день говорю? - вскинул брови мужчина.
- Что одну только бутылку выпьешь... А потом покупаешь вторую.
- Ну, что делать... - мужчина кашлянул.
Они помолчали. Девочка опять низко опустила голову и стала болтать ножками.
- Ладно, иди, папа, - сказала девочка.
Мужчина немного помолчал, что-то решая.
- Ты одна здесь посидишь? - спросил он. - А то пошли со мной.
- Я одна посижу.
- Хорошо, Иришка. Я быстро.
Мужчина встал и, все время оглядываясь на дочку, перешел на другую сторону улицы. Перейдя дорогу, он первым делом достал из кармана деньги, пересчитал их, и только после этого подошел к ларьку. Мужчина постучал в окошечко, но, когда оно открылось, он вдруг что-то сказал продавщице, и отошел к лотку с мороженым. Купив мороженое, мужчина оглянулся, проверяя, на месте ли дочка, и вернулся к ларьку. У окошечка он стоял долго, поминутно оборачиваясь на дочку, и снова поворачиваясь обратно. Что-то у него там не ладилось, видно.
Девочка внимательно наблюдала за отцом. Ручонками она крепко держалась за края скамейки. И хмурилась, хмурилась... По-взрослому.
Мужчина, неся в одной руке мороженое и пакетик соленых орешков, а в другой зеленую с белым жестяную баночку, вернулся обратно. Он протянул дочери мороженое и пакетик соленых орешков, и сел рядом с нею. Орешки девочка положила на скамейку и, улыбаясь, занялась мороженным. Мужчина привычным движением вскрыл банку и, поднеся ее ко рту, сделал небольшой глоточек. Жмурясь, он подержал немного жидкость во рту, проглотил ее, и тут же снова приложился к банке. Девочка вдруг оставила мороженое в покое и подозрительно принюхалась.
- Хорошее?
- Что, - не понял мужчина, - хорошее?
- Пиво.
- А, пиво... Хорошее. Только это не пиво, Иришка. Это джин с тоником называется.
- Джин?
- Джин.
- Все ты врешь, папа, - засмеялась девочка. - Джины только в сказках бывают!
Мужчина отхлебнул из банки и помолчал, хмурясь. Морщина у переносицы стала острее.
- Да нет, Иришка, - сказал он, наконец. - Джины, они, к сожалению, не только в сказках бывают. Вот здесь, например, - он покачал банку, - тоже сидит джин.
- А где же он? - хитро щурясь, спросила девочка.
- Кто?
- Джин.
- Как это?
- Они же всегда наружу из кувшина вылезают, когда его откроют.
- Кого откроют?
- Кувшин, конечно...
Мужчина отхлебнул из банки еще и помолчал, прислушиваясь к себе.
- Во-первых, это ведь не кувшин, а всего лишь банка, - он опять сделал глоток. - И потом, Иришка, это такой невидимый джин. Потому что это самый хитрый из всех джинов на свете. Он, знаешь, такой... У него еще, говорят, красные глаза. И зеленая кожа. А иногда - синяя.
- Ну?!
- Вот тебе и ну. А сам он такой... Такой... В общем, лучше его не видеть.
- Да?
- Да.
- И все-то ты врешь, папа.
- Почему это?
- Сам говоришь, что он невидимый, а сам говоришь, что у него глаза красные.
Мужчина засмеялся, погладил дочку по голове и, смеясь, сказал:
- Так ведь я и говорю, что - говорят... Те, кто видел его.
- А ты не видел?
- Нет... К счастью. И, надеюсь, что чаша сия...
Мужчина не договорил, вздохнул, и снова приложился к банке.
- Джин под названием, - из одного сосуда втекает, в другой перетекает... - негромко и задумчиво произнес он, сделав два глотка.
- Что? - не поняла девочка.
- А? - мужчина отстранено посмотрел на девочку, и тут же смущенно заулыбался. - Это я... Извини, Иришка. Это я сам с собой разговариваю.
- Ты и вчера сам с собой разговаривал...
- Ну да? Что-то я не припомню такого.
- Разговаривал, разговаривал... На диване лежал и разговаривал. Тогда еще бабушка звонила.
- Бабушка?!
- Бабушка.
- А почему же ты меня к телефону не позвала? - после секундной паузы спросил мужчина.
- Она бы тебя ругать стала.
- Это еще почему?
- Потому. Думаешь, она бы ничего не поняла?
- Подумаешь, - с ребяческой интонацией в голосе сказал мужчина. - Ну и пусть... А что ты ей сказала?
- Что все хорошо.
- А она?
- Спросила, где ты.
- А ты что?
- Я сказала, что ты на работе задержался. Сказала, что ты позвонил с работы и сказал, что у вас этот самый... Аврал.
Мужчина засмеялся и снова погладил дочку по голове.
- Это ты молодец, Иришка! Ты даже сама не представляешь, какой ты молодец!
- Только она все равно ругалась. И сказала, что послезавтра приедет.
- Послезавтра?! Это она точно сказала?
- Да.
- Значит, завтра... - вздохнул мужчина. - Дела...
- Вот она тебе даст!
- Это еще почему? - удивился мужчина.
- А вот она увидит все твои бутылки...
- Так я же сегодня уберусь, - опять что-то детское скользнуло в интонации мужчины, - и она ничего не заметит.
- Хи-итры-ый...
- Хитрый. А ты же ей ничего не расскажешь, Иришка? Ведь правда?
- Нет, конечно. Я же не ябеда, как некоторые... Елочкой пахнет... - принюхиваясь к хвойному запаху напитка, сказала девочка. - Ты лучше, папа, вот этого джина с тоником всегда пей. Вместо пива, - она помолчала и, вздохнув, добавила: - Тогда ты, может, эту водку дурацкую не будешь вечером пить.
Мужчина отхлебнул из жестянки, помолчал.
- Вполне возможно, что так оно и будет... В чем я, впрочем, отнюдь не уверен, - сказал он и, поставив банку на асфальт рядом с ногами, достал из кармана пачку сигарет. Это уже была другая пачка, красная с белым, еще не открытая. Он открыл пачку, достал сигарету и, внимательно рассмотрев ее, закурил.
- Как у дяди Леши пахнет, - сказал девочка, принюхиваясь.
- Еще бы. Это же Мальборо.
- Мальборо?
- Оно самое...
Девочка помолчала.
- А ты же сказал, что у тебя денег нет?
- Вот теперь их уже точно нет... - засмеялся, затягиваясь сигаретным дымом, мужчина. Девочка посмотрела на отца, подумала немного, и поднесла ко рту мороженое. Мужчина глядел несколько секунд на дочку, ожидая продолжения разговора, потом опустил голову. Так, молча, они сидели долго. Девочка, болтая ножками, ела мороженое, мужчина, низко опустив голову, курил.
Из глубины сквера вышла и прошла было к выходу, но внезапно остановилась молодая женщина. Она обернулась и удивленно взглянула на мужчину.
- Сережа?!
Мужчина поднял голову и, увидев женщину, тяжело вздохнул; мгновение он молчал, затем, с досадой в голосе, произнес:
- Собственной персоной...
Женщина постояла немного, раздумывая, затем развернулась и пошла к скамейке. Мужчина, глядя на нее исподлобья, дернулся, чуть пригнулся, точно пытаясь уменьшиться в размерах, или же, вовсе, исчезнуть, и так неловко дернул ногой при этом, что опрокинул банку, неосторожно поставленную у самых ног. Он торопливо наклонился, что бы поднять ее, но было уже поздно: неправдоподобно густо вспениваясь, жидкость из банки полилась из отверстия на асфальт, расплываясь на серой пыльной поверхности черным материковым пятном. Мужчина помедлил, и все ж таки поднял банку, но, поболтав ею в воздухе, вздохнул и с размаху бросил ее в поставленную рядом со скамейкой урну. И уставился на пятно под ногами, которое хоть и медленно уже, но все еще продолжало увеличиваться.
- Здравствуй, Сережа, - поздоровалась женщина, подойдя к скамейке. Она встала перед девочкой и мужчиной, прижимая к животу обеими руками маленькую женскую сумочку. Мужчина поднял голову, и некоторое время молча глядел на женщину. Лет ей было примерно за тридцать, одета она была в длинное синее, с бело-голубыми разводами платье. На лице женщины толстым слоем лежала несколько безвкусно положенная косметика, но даже она не могла скрыть множество острых морщинок возле уголков рта и глаз.
- Ну, здравствуй... - коротко бросил мужчина, хмуро, исподлобья глядя на женщину. Словно бы не замечая явной недоброжелательности в интонации и во взгляде мужчины, женщина, чуть помедлив, присела на скамейку рядом девочкой. Девочка покосилась на соседку и передвинулась поближе к отцу. Женщина поглядела на девочку и улыбнулась.
- Ты разрешишь... Сережа? - спросила она, обращаясь к мужчине; произнеся имя мужчины, она шевельнула губами примерно так, как это делают люди после того, как попробовали любимое, но несколько подзабытое на вкус лакомство. - Я вам не помешаю?
Мужчина не ответил. Он достал из кармана сигареты, и снова закурил. Девочка недовольно посмотрела на сигарету, вздохнула тяжело, по-взрослому, но тут же покосилась на свою соседку и промолчала.
- Вот что мне всегда было интересно, - желчно ответил мужчина, глубоко затягиваясь сигаретным дымом, - так это то, что все вы сначала делаете, а потом уже спрашиваете.
- А кто - вы?
- Так... Все. Люди. А ты что подумала?
- Я? Ничего... Это твоя дочка, Сережа? - спросила женщина, переводя разговор.
- Нет, - еще более желчно ответил мужчина. - Я же особо опасный маньяк. И моя специализация - дети дошкольного возраста. Я их ворую. Ага. Под покровом белого дня. Что бы впоследствии заняться непотребными... - он не договорил и с вызовом уставился на женщину.
- Сережа, - попросила женщина, - не надо. Это тебе не к лицу. И, в конце концов, это просто неумно.
Мужчина слегка покраснел и отвернулся.
- Умно - не умно... Сами глупые вопросы задают, а после ты же и виноватым остаешься, - проворчал он, но больше ничего не добавил. Только покраснел еще сильней.
Некоторое время все трое молчали. Девочка сидела, низко опустив голову и мелко-мелко побалтывая ножками. Женщина, улыбаясь, смотрела на девочку. Вдруг она открыла свою сумочку, и достала небольшую шоколадку с двумя нарисованными на обертке топтыжками. Девочка вздернула голову, и тут же опустила ее, еще ниже. Женщина, помедлив, протянула девочке шоколадку.
- Это тебе.
Девочка вопросительно глянула на отца. Тот кивнул головой. Девочка осторожно взяла шоколадку ручонкой и благодарно улыбнулась женщине.
- Спасибо.
- Не за что... Тебя как зовут?
- Ирина, - ответила девочка, разглядывая симпатяг топтыжек на обертке; внезапно она стрельнула глазенками на женщину, на отца, потом нахмурилась и надула губенки.
- Красивое имя... - сказала женщина и погладила девочку по голове.
- А ты всегда шоколад в сумке носишь, Снегурочка? - ехидно поинтересовался мужчина.
- Что? - не поняла женщина.
- Я спрашиваю, - ты всегда шоколад в сумочке носишь?
Женщина помолчала, раздумывая. Казалось даже, что она, наконец-то, обиделась.
- А ты знаешь, Сережа, - всегда! - неожиданно засмеялась женщина. - На всякий случай... Подруг у меня очень много. И большинство - с детьми. Вот и...
- Понятно... - мужчина перебил женщину и отвернулся.
На скамейке опять замолчали. Девочка, медленно, аккуратно разворачивая обертку шоколадки, незаметно, с ревностью, скашивала глазенки то на отца, то на женщину.
- Как ты живешь, Сережа? - спросила женщина.
- А лучше всех! Разве это не видно?! - мужчина достал из кармана и продемонстрировал женщине пачку сигарет. - Видишь, - Мальборо курю? А это что значит?
Женщина пожала плечами. Мужчина сердито взглянул на нее, опять слегка покраснел, и отвернулся. На скамейке опять замолчали. Девочка развернула обертку шоколада, но есть его почему-то не стала. Держа плитку обеими ручонками, она замерла, о чем-то думая. Женщина взглянула на девочку, улыбнулась, и подняла было руку, что бы снова погладить ее по голове, но тут же движение руки почему-то остановила и, после паузы, пригладила свои волосы.
На одной из боковых дорожек сквера, ближней, тем временем послышался громкий мужской смех и выкрики, и, несколько времени спустя, на центральную дорожку скорее выскочили, чем вышли трое, средних лет, мужчин. Двое несли в руках неровно, углами, раздутые изнутри пакеты и, кроме того, все трое держали в руках по открытой пивной бутылке. Не смотря на то, что все трое успевали на ходу прикладываться к своим бутылкам и глотать пиво, троица двигалась стремительно, словно бы подгоняемая каким-то невидимым преследователем. Глуховатый стеклянный звон-перезвон, доносящийся из пакетов, сопровождал их движение. Троица проскочила к выходу из сквера, но один из них, - он шел посредине, этот мужчина с огромной кудрявой шевелюрой, и единственный из всех троих он не держал в руке пакета, - краем глаза заметив мужчину на скамейке, внезапно остановился и дернул обоих своих спутников за рукава, приказывая остановиться. Те повиновались.
Женщина быстро взглянула на кудрявого и опустила голову, пряча лицо. Мужчина, заметив кудрявого, поморщился, даже и не думая скрывать этого, и тяжело вздохнул.
- Чего ты, Валерка? - недовольно спросил один из спутников кудрявого.
- Ха! Серега! - закричал кудрявый, не обращая внимания на вопрос спутника. - Здорово!!! А ты чего здесь?!
- Ничего... Сижу. Вот, с дочкой, - ответил мужчина, не отвечая на приветствие. - А ты?
- А мы, видишь, пивка взяли и - на озеро. Жара, сам видишь, какая! Жуть просто! - кудрявый помолчал и доверительно сообщил: - Перебрали вчера малость. Надо подлечиться, сам понимаешь.
- Ясно...
- Слушай, Валерка, если так дело пойдет, то мы сегодня точно до озера не доберемся, - недовольно сказал один из спутников кудрявого и отхлебнул из бутылки. - То одно у тебя, то другое...
- Да погоди ты, Шмырь! - отмахнулся от него кудрявый. - Это же Серега!
- Какой еще там к черту... - осекся спутник кудрявого, и несколько испуганно взглянул на мужчину на скамейке.
- Ну тот самый, у которого... - кудрявый, как и его спутник несколько ранее, осекся, и тоже испуганно. - Ну, помните, - я же вам вчера только рассказывал про него.
- В смысле, - тот мужик, у которого... - начал было, но не успел закончить второй спутник, потому что кудрявый успел упредить его; коротким движением он ткнул своего спутника кулаком в бок.
- Ну, - коротко сказал он. Мужчина на скамейке изумленно взглянул на кудрявого, дрогнул ртом и, после некоторой паузы, опустил на мгновение, задержал и поднял ресницы. Оба спутника кудрявого тем временем с интересом и сочувствием уставились на мужчину на скамейке. Тот, заметив их взгляды, катнул желваками, бросил недокуренную сигарету, и повернулся к дочери.
- Ты отдохнула, Иришка? - спросил он, поправляя лямку комбинезончика на ее плече.
- Ага.
- Тогда, может, пойдем?
- Домой?
- Домой. А если хочешь, еще немного погуляем. Хочешь?
- Хочу...
- Слушай, Серега, а давай, к нам присоединяйся! - красноречиво кивая головой на пакеты в руках, воодушевлено сказал носатый. - Давай! А?! Посидим, поговорим... И дочурке полезно.
- Спасибо, Валерка, конечно... - после некоторой паузы ответил мужчина. - Но времени нет.
- А чего? Пивка попьем. С рыбешкой. Рыбешка у нас знаешь какая? Это не рыбешка, а я прямо даже не знаю что! - все более воодушевляясь, заговорил кудрявый. - А кроме того, у нас, если хочешь знать, кроме пивка, еще кое-что найдется. Покрепче...
- Это водка, что ли? - спросил мужчина.
- Ну.
- С пивом... - медленно, с сомнением в голосе, произнес мужчина. - Да еще в такую жару... Чревато.
- Подумаешь!.. Заляжем где-нибудь в тенечке, - и все дела! - кудрявый внезапно замолчал и, выпятив нижнюю губу, крикнул: - Ба! Да это же Ленка!
Услыхав свое имя, женщина подняла, наконец, голову. Кудрявый недоуменно покрутил головой, и сильно качнулся, точно это слабое движение головы вывело его из равновесия. он удивленно спросил:
- А вы чего это, - снова, что ли?
- Что, - спросил мужчина на скамейке, - снова?
- Ну - это самое... - кудрявый замялся, помолчал, и неуверенно закончил: - А может, все-таки пойдешь с нами? А, Серега?
- Да у вас и так уже полный боекомплект, - помолчав немного, ответил мужчина на скамейке.
- В смысле?
- Так ведь трое вас... То есть - полный комплект.
- А-а-а!.. - восторженно протянул кудрявый и, смеясь, толкнул локтем одного из своих спутников. - Слыхали? Но все-таки, - пошли?
- Нет, Валерка. Не могу, - снова, на этот раз уже грубовато, отказался мужчина.
- Ну, как хочешь... - разочаровано сказал кудрявый. - Наше дело предложить... А то бы... Тебе, Серега, тоже подлечиться не мешает, кстати, - неожиданно закончил он.
- С чего ты взял?
- Как будто не видно...
Мужчина на скамейке пожал плечами и ничего не ответил. Кудрявый тоже молчал, не зная, очевидно, о чем говорить. Один из спутников кудрявого нетерпеливо дернул его за локоть.
- Пошли, Валерка.
- Пошли... Ладно, Серега, пока.
- Давай, - хмуро попрощался с ним мужчина на скамейке.
Троица сорвалась с места. Спустя несколько секунд они скрылись за деревьями. Стало тихо, - словно и не было здесь этих троих. Разве что густой, мыльный запах пива в жарком воздухе напоминал об их недавнем присутствии.
А на скамейке опять молчали. Женщина с грустью в глазах смотрела на девочку. Девочка сидела, осторожно пеленая шоколад в обертку; она так и не прикоснулась к нему. Мужчина, поигрывая желваками, о чем-то думал.
- Уеду я отсюда, - внезапно сказал он... Раздраженно сказал. - Уеду, к такой-то матери! Продам квартиру... Или обменяю.
- А что случилось? - спросила женщина.
Мужчина не ответил. Девочка обеспокоено взглянула на него, шевельнула губенками, но промолчала.
- Насовсем? - спросила женщина.
Мужчина утвердительно качнул головой.
- А куда?
- А какая разница? - наконец ответил он.
Женщина помолчала, вздохнула.
- От себя не убежишь, Сережа.
Мужчина, не отвечая, достал из кармана сигареты, прикурил и вместе с дымом выдохнул:
- Все такие умные вокруг, что прямо... - он не договорил.
- Сережа, я ведь все знаю, - сказала женщина.
- Это что же, интересно, ты знаешь? - спросил мужчина, с интересом глядя на женщину.
- Ну... Все, - она покосилась на девочку; мужчина перехватил этот взгляд женщины и усмехнулся.
- Спасибо, Лена. Ты всегда все быстро понимала. Прямо на лету все схватывала... - поблагодарил он женщину, но все-таки не преминул съязвить: - Птица Говорун отличается умом и сообразительностью...
- А ты ничуть не изменился, - грустно улыбнулась женщина.
- Уверяю тебя, - желчно усмехнулся мужчина, - это обманчивое впечатление.
- Ничуть не изменился, - повторила женщина. - Все такой же мальчишка... Даже вихор все тот же на голове. Как у мальчишки.
На затылке мужчины, действительно, торчал непослушный мальчишеский вихор. Мужчина недовольно поморщился и, невольно пригладив вихор рукой, сказал:
- Ага, мальчишка. С грязным пузом. И спущенными штанишками.
- Ты много выпил сегодня?
- А причем здесь это?
- Раньше ты так не выражался.
- Не выра-ажался... - мужчина помолчал. - Это же народная идиоматика! Черт бы ее побрал... Куды ж без нее?! - он замолчал.
- Но это же не выход, Сережа, - сказала женщина.
- Что - не выход?
Женщина не ответила, вздохнула и покосилась на девочку. Та как раз закончила обертывать шоколадку, и смотрела на измазанные коричневым пальчики. Женщина улыбнулась и достала из сумочки носовой платок.
- Ирина, - сказала она, - а давай мы твои пальчики вытрем. Давай?
- Давайте, - девочка вытянула ручонки. Женщина осторожно вынула шоколад из ручонки девочки, примостила его на скамейке, и стала бережно оттирать девочке пальчики. Та исподтишка, подозрительно щуря глазенки при этом, наблюдала за женщиной.
- Ну, кажется, все, - женщина придирчиво оглядела ручонки девочки и положила платочек в сумку.
- Спасибо, - поблагодарила женщину девочка. Она взяла шоколадку и засунула в нагрудной кармашек комбинезончика.
- Пожалуйста... - ответила женщина и, уже обращаясь к мужчине, сказала: - Я же все знаю, Сережа.
- Ну, что, что ты знаешь?! Что?! - внезапно вскинулся мужчина. - Что вы все, вообще, знаете?!
- Я все знаю, Сережа. Все-все...
- Это что же, - ты наружное наблюдение установила? - хмыкнул мужчина. - Как наша доблестная милиция?
- Почему - наблюдение?.. Просто город у нас маленький.
- Маленький... Черт бы его побрал, этот город. Шагу нельзя ступить без того, что бы... - мужчина не договорил, помолчал, что-то вспоминая, и, с большими паузами, проговорил: - Их город был мал... Они слышали как... На другой стороне... Мешают ложечкой чай...
- Это что?
- Песня, - ответил мужчина. - Из которой, понимаешь, слов не выбросить...
- Все равно так нельзя, Сережа, - женщина замолчала и опустила голову.
- А как можно?
- Не знаю, - не поднимая головы, ответила женщина. - Но это тоже не выход. Ну, нельзя же так! Ты же не один, в конце-то концов...
- Слушай, Ленка... Я вот одного, только одного никак понять не могу! Чего вы все ко мне привязались?! - раздраженно сказал, почти воскликнул, мужчина. - У вас что, - своих проблем мало?! Что бы в чужую жизнь вмешиваться?! И потом, - откуда вы, вообще, знаете, где выход? И где вход? Как хочу, так и живу! Это моя жизнь!!! Понимаешь, - моя!!! И как я ею распоряжусь, - это уже мое собственное дело!
- Ошибаешься, - не только твоя.
- Моя, - упрямо повторил мужчина.
- А?.. - женщина вопрос не закончила, но так красноречиво посмотрела на девочку, что и без слов было ясно, что она хотела сказать.
- Повторяю, - это мое дело, - дернув желваками на скулах, ответил мужчина. - И мои же, соответственно, проблемы. И потом... Мы уже не настолько близки, что бы вот так разговаривать.
Женщина быстро взглянула на мужчину, усмехнулась, и опустила голову.
- А я и не претендую... Ты, Сережа, по-моему, слишком много думаешь о себе. Извини... Мне просто жалко тебя.
- Жалко ей... Жалко им всем! Себя пожалей...
Женщина помолчала, и поднялась со скамейки.
- Удачи, - сухо попрощалась она с мужчиной.
- Пока, - в тон ей ответил мужчина, кивнув головой, и полез в карман за сигаретами.
- До свидания, Иришка, - женщина улыбнулась девочке.
- До свидания...
Женщина повернулась и быстро зашагала прочь.
- Ленка! - внезапно крикнул мужчина. - Подожди!
Женщина остановилась, обернулась, вопросительно глядя на мужчину. Мужчина вскочил со скамейки, пробежал несколько метров, но вдруг остановился и обернулся к дочери.
- Иришка... - попросил он. - Ты подожди меня немного. Хорошо? Я только у Ленки... У тети Лены, то есть, кое-что спрошу. Ладно?
- Хорошо.
Мужчина кивнул головой и пошел к женщине. Он нагнал ее, и стал что-то негромко и суетливо объяснять. Женщина, глядя себе под ноги, выслушала его, кивнула головой и полезла в сумочку. Вынув кошелек, она бережно вынула оттуда несколько купюр, и протянула их мужчине. Он покраснел, потом пренебрежительно, чрезмерно пренебрежительно, кивнул головой, сказал женщине что-то еще и, не прощаясь, пошел обратно. Подойдя к скамейке, он присел на корточки перед дочерью и спросил:
- Ты отдохнула, Иришка?
- Ага.
- Хорошо отдохнула?
- Ага.
- Тогда пойдем домой, - мужчина разогнулся. - А то, знаешь, слишком людно здесь становится...
- Пойдем, - согласно кивнула головой девочка. Она взяла в руку так и неоткрытый пакетик с солеными орешками и спрыгнула со скамейки. Мужчина закурил и взял девочку за руку. Они вышли из сквера. Мужчина повернул голову, внимательно посмотрел в ту сторону, куда ушла женщина.
- А кто эта тетя? - спросила девочка.
- Какая тетя?
- Вот эта, которая с нами сидела. Тетя Лена.
- А, эта... Да так, Иришка... Старая знакомая. Ну что, - двинули?
- Двинули.
Они пошли вверх по улице. Шли они молча, мужчина курил и о чем-то думал и иногда, забываясь, вырывался вперед, но тут же, впоочем, притормаживал, подлаживаясь под скорость девочки.
- Папа, - спросила девочка, не глядя на отца. - А мама скоро приедет?
- Мама? - мужчина побледнел, остановился, наклонил голову и крепко, так, что крупно вздулись желваки на скулах, сжал челюсти. - Мама... Она скоро приедет, Иришка.
- Ты всегда так говоришь.
- Она мне даже письмо недавно прислала, - моргая, сказал мужчина. - И пообещала, что скоро должна приехать.
- Пи-исьмо-о?! - девочка остановилась, выдернула ручонку из руки отца и, расширив глаза, возмущенно воскликнула: - И ты мне его до сих пор не показал?!
- Я его потерял, Иришка, - мужчина виновато поднял плечи.
- Потерял?!
- Потерял, - подтвердил мужчина.
- Ух, какой же ты, папа!.. Ну, я прямо, не знаю... Маша-растеряша! - от возмущения девочка даже задохнулась. - Разве так можно?
- Ну, так уж получилось, Иришка, - жалобно улыбаясь и старательно копируя детский лепет, проканючил мужчина, словно бы выпрашивая таким образом прощения у дочери. - Я же не виноват, что я такой... Маша-растеряша.
Девочка немного подумала.
- А когда мама приедет, - внезапно сказала она, - то я ей ничего не скажу про тетю Лену, хорошо? А то она так не любит, когда ты с чужими тетеньками разговариваешь!
Мужчина улыбнулся и кивнул головой.
- Она тебе и так задаст жару, когда приедет!
- Кто?
- Мама, конечно.
- Это еще почему?
- А вот она увидит, какой бардак ты дома дома развел, и так тебя заругает, так! А если еще про тетю Лену узнает, то тебе так попадет, что...
- А мы сегодня уберемся, Иришка, - пропустив последнее замечание момо ушей, сказал мужчина. - Прямо сейчас, как придем, так и начнем убираться! Сейчас вот только в магазин зайдем...
- Это еще зачем? - девочка перебила отца, и подозрительно взглянула на него сверху вниз.
- Как это зачем? Купим что-нибудь на вечер. А то у нас дома таракан последний в холодильнике повесился. С голоду.
- Ну да? А почему я его не видела?
- Кого это?!
- Таракана. В холодильнике.
- А-а-а... - мужчина помолчал, не зная, очевидно, что ответить. - Это просто так говорится, Иришка.
Девочка засмеялась. Мужчина, глядя на дочку, невольно улыбнулся, но вдруг нахмурился. Он постоял немного, глядя куда-то вдаль и часто-часто моргая, потом тряхнул головой, взглянул на дочку и снова улыбнулся. Внезапно он наклонился, поднял девочку на руки и, крепко прижимая ее к себе, пошел по улице, вперед.
******
